11 апреля – Международный День освобождения узников фашистских концлагерей. Расскажем историю 87-летней жительницы Щучина Марии Шотик, которая помнит жизнь за колючей проволокой и трудовое рабство в Германии
Она всегда отказывалась давать интервью: уж очень тяжелы те воспоминания. Исключение сделала недавно для работников прокуратуры, которые ведут расследование в рамках уголовного дела по факту геноцида населения Беларуси в военные и послевоенные годы, и для нас – журналистов “родной районки”.
Дети войны, несовершеннолетние узники… Как же парадоксально и зловеще звучат эти словосочетания. Но всё это действительно было, и забывать такое не имеем мы права – ради исторической правды, мира на земле, ради будущих поколений...
Именно поэтому 87-летняя жительница Щучина Мария Фёдоровна Шотик по моей просьбе неспешно переворачивает страницы своей жизни, мысленно возвращается в родное село Авсюхово, что на Псковщине.
– Мне ещё и семи годков не исполнилось, когда началась война. Сначала это страшное слово звучало в тревожных разговорах взрослых, мол, уже Смоленск захватили немцы, скоро и до нас доберутся. А потом и вправду в деревню въехали фашисты на мотоциклах, – рассказывает Мария Фёдоровна. – Врезалось в детскую память то, что днём в дома врывались немцы с автоматами, а ночью партизаны в окна стучали. Вокруг Авсюхова леса дремучие, и партизанское движение там зародилось очень быстро.
Надо сказать семью Ломанниковых (такую фамилию до замужества носила М.Ф. Шотик) почти сразу выселили из дома: немцы разместили там свой штаб. Ютились в тесноте вместе с другими односельчанами, спали на полу, как могли, вели хозяйство. Но однажды оккупанты приказали спешно собрать “ручную кладь” и погрузили людей в машины. Никто не объяснял, что будет дальше. Можно было только догадываться: вряд ли вообще возможно возвращение домой.
– Нас привезли на железнодорожную станцию и затолкали в… скотовозы, – еле сдерживает слёзы женщина. – Было так тесно, что невозможно повернуться: человек на человеке. Везли очень долго. Как говорили взрослые, днём в одну сторону, ночью – в обратную. Может, железнодорожные ветки были повреждены или какие-то военные действия мешали. Ведь на дворе был 1942 год, и наши войска начинали давать жесткий отпор врагу. Кстати, мой брат Василий Ломанников, который был призван в армию ещё в 1939-м, прошёл всю войну, победу встретил в Берлине. Он – танкист: вся грудь в орденах. А вот папа, Фёдор Петрович, погиб в 1943-м. Потом мы с сестрой узнали, что похоронен он в братской могиле на Смоленщине – на горе Высокой. Там на величественном мемориале выбито и его имя…
Мама малолетней узницы хоть и не воевала в прямом смысле, но не менее героическая женщина. Ведь она, Матрёна Марковна, уберегла в немецком рабстве и сохранила жизни своих детей. Женщина умудрилась взять с собой в неведомую дорогу под дулами автоматов кусок сала и ведро мёда, что спасло от голода и болезней.
– Нас, множество людей не только из нашей деревни, заключили в какой-то концлагерь за колючей проволокой, – вспоминает Мария Фёдоровна. – Было безумно холодно и очень хотелось есть. Одетыми спали на нарах в несколько этажей. На весь день выдавали черпак баланды и немного хлеба. В лагере бушевал тиф. Мама делилась мёдом с заболевшими детьми. Самое страшное, что рядом с концлагерем был крематорий, где заживо сжигали людей. Не знаю, каким чудом миновала нас эта ужасная участь. Однажды немцы приказали собираться на санобработку, но мы были почти уверены, что нас поведут к печам. Молились. И, к счастью, это действительно был медосмотр. Нас опять поместили в вагоны и вновь повезли. Дорога уже не была такой длительной.
На железнодорожной станции состав “с товаром” поджидали купцы. Будто по живому резали, когда Матрёну Марковну с маленькой Марией выбрала одна хозяйка, а старшую дочку Дусю и вовсе в другой город забрал владелец бровара. Но слезами горю не поможешь. Надо было выживать.
– Я рано стала взрослой. На мне были заботы о хозяине-инвалиде, который почти не вставал с постели. Кроме того, и дома убирала, и гусей пасла, и все поручения выполняла, – с горечью рассказывает Мария Фёдоровна. – Если чем-то не угодишь хозяевам, мало не покажется. По вечерам в дом приходил патруль, и немцы спрашивали у фрау: “Ну как ведут себя эти русские?” Одна жалоба, и на наши спины могли опуститься плётки. Мама просто падала от усталости: хозяйство было большое, а за ней закреплены коровы и телята. Причем, не только ухаживала и доила, но и стойла чистила, траву сама косила. Был ещё в парабках парень из Украины, он за лошадьми ходил. Иной раз всех нас отправляли в лес дрова заготавливать. Я должна была делать вязанки из хвороста: веточка к веточке и строго определённого размера, чтобы ровнёхонько в печь влезали. Вот такие “аккуратисты” немцы. Язык их я очень быстро схватила, видели, что я всё понимаю, и когда хотели обсудить что-то своё, просили выйти.
Как вспоминает Мария Фёдоровна, освободили их в 1945 году войска союзников. Радости тогда не было предела. Перво-наперво, Матрёна Марковна нашла старшую дочь, и семья отправилась в долгий путь домой – в Россию.
– Дома мы узнали, что отец наш погиб на фронте, – продолжает свою военную повесть моя собеседница. – А родственники, которые от голода спасались в Западной Беларуси, написали нам: приезжайте, здесь можно прожить. Так в 1946 году мы оказались в Щучине, а через год присоединился и брат Василий. Наш род Ломанниковых приобрёл вторую родину – Принеманский край.
Нелёгким для всех был и послевоенный период. Но жизнь постепенно налаживалась. Мария первоклашкой-переростком пошла учиться в школу – тогда единственную в городе, тянулась к знаниям, как и все ребята той поры, осознавшие цену простого мирного детства. После окончания восьми классов девушка не стала искать счастья в больших городах: поступила в Щучинский сельскохозяйственный техникум, который располагался тогда в историческом здании нынешнего института растениеводства.
– Четыре года учёбы пролетели, как одно мгновение. Такие замечательные у нас были преподаватели: глубокие знания давали, жизни учили! – с восторгом вспоминает М.Ф. Шотик. – Самое интересное, что спустя годы, именно в этом институте (правда, он тогда значился как опытная станция), я отработала более 30 лет: и техником на экспериментальных полях, и старшим лаборантом в лаборатории. Это были очень плодотворные годы. Рядом трудились легендарные люди – учёные, влюблённые в своё дело. Мы все были большими энтузиастами.
Когда в 1991 году Мария Фёдоровна вышла на пенсию, то очень скоро поняла: ну не может она сидеть сложа руки! Устроилась санитарочкой в терапевтическое отделение райбольницы и ещё на протяжении 12 лет помогала людям, поддерживая пациентов своей добротой и сердечностью.
Сегодня она сама нуждается в помощи: здоровье уже не то. Но женщину не оставляют без внимания родные люди – племянница Катерина, внук Александр, внимательные соседи, представители социальной службы…
– Я всем очень благодарна за доброе отношение. Весомо помогает ветеранам труда наш институт растениеводства – и картошкой по осени, и подарками на праздники. Не забывает о нас молодое поколение…
Вместе с Марией Фёдоровной мы рассматриваем её реликвии: почётные грамоты за добросовестный труд, знак “Узнику нацизма от Белорусского фонда “Взаимопонимание и примирение”, около десятка юбилейных медалей в связи с круглыми датами Победы в Великой Отечественной войне и освобождении Республики Беларусь от немецко-фашистских оккупантов.
– Это очень здорово, что нынешний год назван Годом Мира и Созидания. У меня за плечами долгая жизнь и тяжёлые испытания войной, поэтому на своём примере могу сказать: самое большое счастье – жить под мирным небом, трудиться в радость, растить детей и внуков. Берегите то, что имеете, – эти слова мудрой женщины как посыл нашим молодым современникам.
Татьяна СТУПАКЕВИЧ.
Фото автора.